ДОСЬЕ НЕУДАЧНИКА. ДЕНЬ 15. дневник странного)))

ДОСЬЕ НЕУДАЧНИКА. ДЕНЬ 15.
Дневник странного человека.
Родион Кормановский.

Щёлк …
И снова с вами я, ди-джей СуперСамец. Прямой репортаж из леса. Из леса потому, что в студию я сегодня ни иогой. Уж, извините, дорогие, но жить мне пока что хочется.
Время суицидов прошло, а моё явление на радио сегодня было бы равноценно самоубийству.
Так что считайте меня коммунистом заочно. И не нужна мне медаль посмертно, лучше уж я в этой жизни потусуюсь.
Что я делаю? Не поверите. Поезд жду.

Правда, билет забыл купить. Но это не важно, сяду в него на халяву.
После того, как я повыл немного на луну, решил ещё немного подумать о создавшейся ситуации. Ничего умного не придумал и закурил. И действительно, что там придумаешь? Если б у меня был лишний лимон баксов, можно было бы смотаться жить в тёплые страны, а так …
Труба, короче!
Встал я, значит, и хожу-брожу туда-сюда по поляне, от пня к кустам и обратно. Думу тяжкую думаю, что тот молодец, у которого утро вечера мудренее.
Ни одной идеи в голове.
Тяжело вздыхаю и пуляю бычком.
А бычок летит в кусты.
И как только он туда залетает, рык доносится из зарослей мощный. Кусты раздвигаются, и появляется оттуда огромный когтясто-зубастый бурый житель наших лесов.

Здрасьте, понимаешь! Встретились – таки!
И ревёт, зараза, как колонки на рок-концерте, и размахивает конечностями. И, что самое поганое, на меня идёт. Решил, значит, в игру сыграть, под названием «Завтрак туриста». Он – турист, а я его завтрак!
На несколько мгновений я прирастаю к месту, открыв пасть. Потом что-то внутри меня начинает шевелиться. Наверное, это - сердце, которое качает жизнь по моему организму. Челюсть встаёт на место, и моя глотка издаёт вопль. Мой знаменитый «крик Тарзана», был детским сюсюканьем, по сравнению с этим верещанием!
Следом за этим оперным пением, я разворачиваюсь и несусь, куда глаза глядят. А так как они расширены до размеров сковородок, то, естественно, не глядят никуда, и я бегу только до ближайшего дерева.
Поцелуй берёзы возвращает резкость моему зрению, а заодно и меня возвращает на прежние позиции, куда я передвигаюсь кувырками через голову назад.
Когда инерция движения гаснет, я вскакиваю и ищу глазами медведя. Нахожу я его на другом конце поляны, где он тоже отскребает себя от берёзы. Мой вопль превратил этого монстра в зайца, да так, что он тоже понесся, не разбирая дороги!
СуперСамец – страшный зверь!

Истерический приступ хохота, вдруг овладевший мной, приводит бурого бедолагу в чувство, и он улепётывает от меня во все лопатки.
Следом за этим я испускаю победный клич команчей и отправляюсь к железной дороге.
Хотя мне и нужно быть подальше от людей, но всё ж не хочется быть поближе к
лесному населению. Кто его знает, может следующий представитель фауны не окажется таким пугливым?
В общем, шагаю и размышляю, а заодно и по сторонам поглядываю, чтоб на какого зубастого не наступить ненароком. А в желудке уже урчание такое, что эхо разлетается на вёрсты вокруг.
Чёрт возьми, всё-таки придётся каким-то образом к людям выходить, иначе кранты!
И тут пустое пузо даёт толчок моим мыслям. Пару минут думаю, взвешиваю все «за» и «против», и, в конце концов, понимаю, что другого варианта у меня просто нет.
Останавливаюсь и звоню Михаилу.
Это мой друг детства. В уголовном розыске работает.

Телефон почему-то решил сеть не ловить (вот, гадская техника!). Пока я не добрался до железки, был без связи. Зато, как приблизился, прорвало!
Повалили СМС-ки. Пропущенные вызовы от того и этого, пятого, десятого. Но все – незнакомые номера. Меня ищут, чёрт побери! И очень активно! Как думаете, кто?
Ясно, кто! Все!
Залезаю в кусты (а вдруг они уже где-то рядом) и опять я набираю номер Михи. Он слушает мою историю, затаив дыхание. Такое ощущение, что он – это ребёнок, который смотрит крутую сказку. И ещё мне кажется, что он не очень-то верит.
Когда я заканчиваю – в трубке молчание.
- Ау, Миха, ты ещё там?
- Если б я не знал тебя двадцать пять лет, Родька, я бы не поверил. Честное слово! Бред какой-то!
Ещё три минуты я его убеждаю, что не пил и не курил ничего такого, и что в психушке на учёте не стою.

Наконец, он бормочет что-то наподобие:
- Ты, Родька, головная боль и геморрой одновременно!
Я чешу темечко и заявляю:
- Я и сам в шоке, Миха!
- Ты не в шоке, ты – в жопе! – его ответ.
Согласитесь, метко подмечено.
И тут он выдаёт ценные указания, а именно: валить подальше, выключить телефон (а то по нему вычислят) и не показываться живым людям (мёртвым тоже) несколько дней. Раз в сутки выходить на связь в условленное время. Всё!
- А как же моя радиостанция? – скулю я.
- Ты, порнозвезда хренова! – вопит дружище, - тебе чего больше хочется: жить или прибором помахать?
Убийственный аргумент. Убийственный, в первую очередь, для моих слушателей. Что ж, похоже, СуперСамец уходит в историю?
Я соглашаюсь с дружбаном, а что мне остаётся? Уж лучше я с ним соглашусь, чем с теми, кто ищет меня, чтобы выпотрошить, думая, что СуперСамец – птица диетическая.

Вот такие пироги, уважаемые мои. А вот и мой паровоз гудит. Слышите?
Товарняк, со стороны моего города, несётся куда-то в дали дальние. (Это, если я в сторонах света не ошибся).
Так что я ту-ту, друзья, и, надеюсь, что не в Воркуту.
Пока, мы обязательно свидимся!
СуперСамец ещё всем покажет!
…Щёлк.
  * * *
Щёлк …
Ха-ха! Не ждали?!
Думали, сгинул?
Нет, тот, кому суждено умереть от оргазма, не утонет в куче дерьма!
Это вновь я, СуперСамец! Привет, мои друзья-подружки!
Скрываюсь на конспиративной квартире, хотя, это, в общем-то, изба, домик в глуши, в сотне километров от областного центра.

Вряд ли у кого хватит фантазии вообразить себе, что СуперСамец может находиться здесь, да оно и к лучшему.
Сижу, знаете ли, на завалинке и «Беломор» потягиваю, что тот дед, который местный житель. «Беломор» - это потому, что ничего другого здесь отродясь не видывали, а ближайший магазин в двадцати верстах. Зато полно самогону, ну, в общем, обычный российский Богом забытый уголок.
Сейчас я вам расскажу, чем закончился вчерашний день. А уж опосля покалякаем и про сегодняшний.
Сейчас я себя чувствую, как у Христа за пазухой. Про вчера такого не скажешь. Так что вернусь к поезду.
Сижу, значит, в засаде. Кусты около железнодорожной насыпи. И жду. А он гудит. И приближается. Я высовываю свой нос из зарослей и вижу, что это товарняк. В самый раз, мой формат. СуперСамец – товар знатный, вот товарняк ему и нужен.
Как только тепловоз простучал колёсами мимо, я хватаю нижние конечности в верхние и, уподобившись кенгуру, скачу наверх.

Что меня радует, так это наличие открытого столыпинского вагона (вроде этот сарай на колёсах так называется), потому, как не придётся на крыше или подножке путешествовать. Этот вагон как раз приближается, и я набираю скорость, чтобы он вдруг мимо меня не проскочил. Ну, скажите, кто придумал эти чёртовы шпалы? Не знаете?
Я тоже!
Зато теперь знаю, что они чертовски твёрдые для тщедушного тельца горожанина. Короче, я ещё раз решил покувыркаться (какой-то день кувырков у меня получился!).
Во время очередного кульбита, одновременно с бурным выражением радости («Ой! Ай!»), я замечаю, что мой комфортабельный вагон уже умотал, а поезд вот-вот и помашет мне хвостом.
Это совершенно не входит в мои планы! Это же скандал! Какой-то там паровоз уходит от СуперСамца! Это невозможно!
Во время следующего кувырка я вскакиваю на ноги и мчусь за поездом. Из кульбита – в бег! 
А вам слабо? Светлане Хоркиной есть чему у меня поучиться! 
«Постой паровоз! Не стучите колёса!» - воплю я мысленно, хватаясь за последнюю подножку поезда.

Паровоз, зараза, не остановился, зато мои, уже совсем не модные, башмаки протащило по шпалам ещё метров пятьдесят. Потом я нашёл в себе силы подтянуться и влезть на подножку. Там я и сидел минут пять, пока отдышался.
«Что-то я сегодня много летаю, - мысль интересная, не правда ли, - к чему бы это? Может крылья скоро вырастут? Или крылышки и стану ангелом? Не дай Бог! Я ещё не закончил свои земные дела!»
Постановив так, я полез на крышу ближайшего вагона. А наверху ветрище, как на море-окияне! Люблю путешествовать с ветерком! Только чего-то не хватает. Например, жратвы, весёлой компании, комфортного купе, смеющихся девчонок, бутылочки винца… 
Короче, не хватает всего!
Не сомневаюсь, что вы смотрели «Неуловимые мстители». Да и кто не видел самый крутой советский боевик? А раз видели, то представляете, как я передвигался по составу вперёд. Как бандиты в конце фильма. Только горящего моста моему паровозу, к счастью, не встретилось.

Не прошло и пары минут, как я добрался до моего столыпинского вагона. Этот вагон – всем вагонам вагон. Ему уже сотня лет (не этому именно) и вся Россия на нём ездила. На Первую Мировую войну, на гражданскую, на Великую Отечественную, на японскую, в Сибирь, на Колыму, на расстрел, да мало ли еще куда?!
Вот я и решил прокатиться.
Совершив немыслимый кульбит (куда там их Человекам-Паукам вместе с Бэтманами) и я оказываюсь внутри. Тут куча соломы, на которую я валюсь совершенно уже без сил. Пара секунд – и я храплю, пытаясь заглушить паровозный гудок.
И снится мне (нет, не рокот космодрома!) сон эротического содержания. Чьи-то нежные прикосновения. С неизъяснимым блаженством, я на себе ощущаю руки Лизы, которые нежно меня поглаживают. 
«И слава Творцу, что это не Лена и не Вика, эта хоть не предательница!» - умиротворение продолжается до тех пор, пока я не чувствую нежных прикосновений к моим карманам.

Что нужно там её шаловливым ручкам?
Открываю гляделки и тупо пялюсь перед собой.
Ну, уж нет, если бы Лиза выглядела ТАК, то я бы постригся в монахи!
Передо мной грязная кудрявая шевелюра цвета голубиного помёта. Эта немытая мочалка принадлежит лицу неопределённого пола, которое я и отталкиваю от себя подальше.
- Эй, ты, - декламирую я, - Хрен по колено, толщиной с полено! Пошто лезешь к усталому путнику?!
(Ну, чем не Маяковский, а?)
Бродяга (судьбу проклиная) откатывается и смотрит на меня. Мужик. Лет сорок. Одет в рванье, причём его рваньё, в отличие от моего, ещё и воняет. Он хлопает своими мутными окулярами и молчит.

- Ты кто? – спрашиваю.
- Две фазы, - доносится скрип из щели, которая обнаруживается на его заросшей морде.
Я быстро кумекаю и прихожу к выводу, что две фазы там не спроста. Одна, видать, постоянно переклинивает вторую и у обладателя такой кликухи вечно случается сдвиг по фазе.
- Н-да, - бормочу я, - а я … впрочем, не важно, меньше знаешь – крепче спишь.
- Это ты крепко спишь, - лыбится двухфазный.
- Если б я крепко спал, олух, то бы меня обчистил.
- Ха! – опять лыбится бомж.
Я хлопаю себя по карманам и обнаруживаю, что один из них пустой. Кошелёк и мобила на месте. А вот пачка дензнаков, которая у меня была «на всякий случай», исчезла.
- Эй, слышь, умник вонючий, бабло верни! – свирепею я.
«Да денёк у меня сегодня. 
Больше, чем столетие, как пел Малежик!»
- А то что? – осторожно интересуется Безфазный.
- Порву! – я встаю.
Подхожу. У него в руке сверкает ножичек, размером чуть меньше косы.
«Ого-го!»
Оглядываюсь и нахожу кочергу в углу.
- Ну, что, подерёмся?!

Проворный бомжара вскакивает и бежит к выходу. Я за ним. Он оборачивается и выставляет свой меч, а я замахиваюсь на бегу железкой.
Кто же мог подумать, что этот гад такой прыткий! Он уворачивается, да ещё и меня толкает в спину! 
Я вылетаю из вагона и куда-то лечу.
… Щёлк.

… Продолжение следует …