ДЕНЬ ОГУРЦА. хулиганская комедия. глава 41

ГЛАВА 41.
ВИЗИТ В ЗАДНЮЮ ДВЕРЬ.

Пока я прилагаю некоторые мышечные усилия, закатывая своего железного монстра на свой же этаж, в моей голове мелькает мыслишка. Вспомнил я о моём брате меньшем, Вовочке. И ещё сопоставил тот факт, что этот самый Вован меня покинул, перед тем как джип отстал.

«А что если те отмороженные задержались в том дворе только потому, что мелкого обнаружили?» - шаловливая мысль летит по моей черепушке.

«И что тогда они сейчас с ним там делают?» - вопрос, на который, согласитесь, отвечать совсем не хочется.

Что бы я с ним сделал на их месте? Я, конечно, на их месте никогда не окажусь (хотя, чем чёрт не шутит?), тем не менее, внутренне содрогаюсь от тех перспектив, что могут открыться перед Вованом, окажись он в их волосатых лапах.

Но тут на помощь моему (за сегодняшний день воспалённому) воображению приходит логика. Мой внутренний голос твёрдо заявляет, что Вован исчез ещё до появления братвы и, даже если бы это было не так, он умеет исчезать, в чём я уже убедился.

- Это тебе не толстяк, за которым нужен глаз да глаз! – логично аргументирует этот голос в моей черепушке.
Тут же вспоминаю колобка и уже хочу забыть про мелкого, ан нет, логика не даёт мне передышки.

- А братва была, скорее всего, задержана ментами. Помнишь «уазик»? – напоминает мне все тот же шептун.

- Всё! Всё! – вопит моё воображение (и я вместе с ним), - завтра на набережной убедимся в целостности Вовочки. Тем более что сегодня мне в тот двор уже не с руки тащиться!

Постановив так, я оказываюсь у двери своей квартиры. И тут я занимаюсь ощупыванием собственной ляжки, к которой прилип карман, с лежащим в нем ключом от этой самой двери.

Однако!
Ключ никак не хочет вылезать оттуда. Я верчусь как юла, в попытке достать его, и теряю контроль над своим мустангом. Он рвётся на волю и упирается колесом в дверь. Дверь, соответственно, открывается.

Сезам откройся, значит!
Ну, бомбовоз, я тебя съем!

- Эй, Бамбино! – подаю я свой бас в глубь квартиры, - заходи, понимаешь, кто хочет, бери, понимаешь, что хочет?!

Мы с конягой вкатываемся в прихожую, где я его ставлю на постой, а ответа толстого, как не было, так и нет.

- Что за дела? – бормочу я, скидывая кроссовки, из которых текут реки.
Пару секунд обтекаю и шагаю внутрь хаты.
Никого.

Только в конце прихожей здоровая лужа, перетекающая на кухню. На столе пустой стакан.

Странно всё это. Тут явно кто-то был. Но взлома-то не было! И ничего не пропало. Значит, это толстяк.

Захожу на кухню. В сторону раковины тянутся мокрые следы. Прикидываю на глаз, вроде его размер ноги. А может и нет, кто ж тут разберёт?

Что же этот толстый обормот слинял-то? И какого хрена дверь за собой не закрыл?

Открываю холодильник и обнаруживаю, что и там всё на своих местах.
Чертовщина какая-то. Толстяк бы вряд ли прошёл мимо моего продуктохранилища, не сожрав весь мой провиант!

Короче, от всего этого башка моя пухнет, а желудок вопит. Вопит о том, что я про него забыл совершенно.

Вот тут я со своим чревом согласен совершенно.
И, пока голова пухнет в попытке разгадать страшную тайну, руки быстренько строгают колбасу, сыр и хлеб, производя на свет бутерброды, а заодно и джезву ставят на газ.

Через пару минут я уже наворачиваю всё сотворённое руками своими и гляжу в задумчивости на лужу, что плещется у моих ног.

«Вытереть бы надо», - вялая мысль, мелькнув в моём котелке, уносится куда-то прочь, в то время как моё тело уже мечтает о ванне и тёплой постели.

«Можно сюда было бы и девочку добавить», - предлагает услужливое воображение, но внутренний голос, вместе с гудящими мышцами, не дают фантазии разгореться.

- Ещё чего! – вопит разум, - про Наташу лучше вспомни!
Душа сразу отзывается покалыванием в сердце, а воображение подсовывает идиллически-пасторальные сцены семейной жизни.

Знаете да, что такое пастораль? Домик в глуши, рядом любимое существо, растолстевшее с годами, толпа карапузов, мычащие коровы, лающие собаки, вонючие кучки в самых неподходящих местах… Идиллия! Одним словом, хорошо в деревне летом!

- Изыди! – обрывает разум разгулявшееся воображение.
Я скидываю мокрые шмотки и остаюсь в трусах, которые надо бы тоже скинуть, но я ведь не нудист какой-нибудь, могу это сделать и после того, как пол подотру.

Но вначале нужно моей ненаглядной позвонить. Той, что видеть меня хочет также, как Ленин буржуазию.

Пальцы сами набирают нужный номер, они ласкают телефон так же, как я бы это проделывал с ней.

И опять я слушаю долгие гудки без ответа.
В голове опять роятся мысли, и я использую внезапно появившуюся идею: звоню с ликиного телефона.

На этот раз мне отвечают.
- Алло! – звонкий голос любимой ласкает мой слух.
Так бы и проглотил её вместе с голосом!

- Милая… - начинаю я.
Впрочем, тут же и заканчиваю.

- С телефона своей шлюхи звонишь, козёл?! – милый голос как-то вдруг становится совсем не милым.

- Ты что…
- Иди в задницу! – за её воплем наступает разъединение двух (или одного) любящих сердец.

- Козёл, говоришь?! – воплю я в молчащую трубку, - хоть бы что другое придумала, коза!

У-у-у!
Женщина – загадка! Это потому, что говорит она гадко.

Любовь-морковь, зайка моя, коза и козёл, ну и, прочие травоядные непристойности.

Что за жизнь? Нужна одна – есть много, но других. А если много нужно, то опять же их много. Или не одной. Загадочные мы существа люди, и мир, что вокруг нас, не менее загадочен!

В задумчивости чешу репу и кладу ликин телефончик на стол.

А не послать ли мне её ко всем чертям? Или ещё помучиться? Ведь дамы так любят мучить своих кавалеров! Придумывают им всякие проверки и испытания, чтобы убедиться в горячих чувствах, направленных на них.

Возможно, неких романтических ослов и вдохновляет эта идиотская игра в дам-не дам, но я, к счастью, не из их числа. Женский роман под названием «Угадай мои желания, исполни мой каприз и тогда мы станем ближе (если я соблаговолю)» я никогда не читал, и читать не намерен!

Всё это я усиленно повторяю сам себе, а самому хочется вновь схватиться за трубку.

- Что съел, Казанова хренов?! – как всегда издевается внутренний голос, - теперь ты за ней будешь бегать долго и упорно, но всё равно не догонишь!

Подобная перспектива меня совсем не устраивает, тем более что на сегодня я уже набегался.

Шлёпаю по луже в комнату, где роюсь в шкафу. Через несколько минут чистая одежда готова к употреблению и валяется на моей аэродромной кровати, на которую я смотрю с тоской.

Вздремнуть минут этак …надцать я, думаю, успею. Ведь мне к пяти на собеседование. Взгляд на часы убеждает меня в том, что часик ещё имеется в моём распоряжении.

А за это время можно много чего успеть.
Плыву на кухню, заглатываю остатки кофея из чашки и звоню моим солнышкам.

Да, у меня всегда есть средство для поднятия настроения (и не только), и, если одна стерва изрядно портит мой жизненный тонус, то всегда есть другая, та, которая возвратит ему нужную высоту.

- Аллёу! – мурлычет Вика в трубке.
Вот кто неизменно рад меня видеть!

- Привет, котёнок! – восклицаю я, придавая голосу бодрости.
- Что с тобой, Огурчик? – озабоченно вопрошает Викусик.

Видать, она своим женским нутром что-то разглядела, какую-то серьёзную пробоину в моём сердце.

- Всё в порядке, от хвоста избавился. Собираюсь на собеседование.
- Со своей потаскухой что ли опять пообщался? – она явно слышит меня не тем местом.

Ну почему, скажите на милость, девчонки всегда так любезны по отношению к своим, так сказать, коллегам по полу?!

- Не в бровь, а в глаз! – ответствую я, - откуда знаешь?
- Догадаться не сложно, дурачок! – смеётся подруга, - и тебя, разумеется, опять отшили!

- Ну да, - бубню я, - люблю я, когда меня посылают…
- Так скоро мазохистом станешь, дружок, - радуется Вика.
Я что-то неопределённо хмыкаю и она продолжает:

- А зачем тебе на собеседование? У тебя что, проблемы с деньгами обнаружились?
- А, ты об этом? – в моём воображении всплывает куча бабла, - я бы не стал торопиться их тратить.

- Как наш круглый друг? – интересуется Заботливая.
- Пропал. И у меня остаётся мало времени, чтобы его найти.
- Может тебе плюнуть на его проблемы? – в который уже раз она пытается научить меня уму-разуму.

- Как только с ними разберусь, так и плюну сразу. Ладно, пока, поцелуй меня на удачу.
- Целую, котик. Береги себя!

Мы столь же быстро разъединяемся, как соединились, и я гребу в ванную за тряпкой. Но очень быстро я убеждаюсь, что тут не мешало бы и ведро прихватить.

Моя операция по осушению морей в самом разгаре (скажу по секрету, я как раз стою в неприличной позе, направив зад в сторону входа в квартиру), когда дверь неожиданно распахивается (чёрт, я её тоже не запер!) и в прихожую кто-то вваливается.

Моим гостям, безусловно, открывается прелюбопытное зрелище, ведь я до сих пор в трусах.

Как вы поняли, на том месте глаза у меня ещё не выросли, а значит, и приветствовать посетителей мне как-то не с руки.

- Руки вверх! – орёт кто-то сзади, обращаясь к моему филе.
И пока я размышляю над создавшейся ситуацией, чьи-то копыта делают ещё шаг.

Следом раздаётся трёхэтажный матюк, и некто, воткнувшись носом в мой зад, с грохотом летит на пол.