И УВИДЕЛ ОН СТАРУХУ У РАЗБИТОГО КОРЫТА. фантастика

И УВИДЕЛ ОН СТАРУХУ У РАЗБИТОГО КОРЫТА. Фантастический рассказ. Родион Кормановский. Не хочу быть черной крестьянкой, Хочу быть столбовою дворянкой! А.С.Пушкин "Сказка о рыбаке и рыбке". - А-а! Опять вчера напился, скотина! – Петя проснулся от людкиной сирены и увесистого пинка под зад. - Я не… - пробубнил он и получил затрещину. - Не ври мне, лентяй! – истерика его второй половины набирала обороты, - Пропойца! «Опять она в своём репертуаре, - сказал он сам себе, пытаясь разобраться, где все-таки колотит отбойный молоток, в затылке, или в висках, - ну разве был бы я такой, если б она была другой?» - Мы только чуть-чуть с мужиками после работы, с устатку, - сделал он последнюю попытку оправдаться. Людка занесла руку для очередного тумака (Петя на всякий случай прикрылся), но в последний момент передумала. - Некогда мне тут твое вранье выслушивать, - проворчала она, внезапно успокаиваясь, - мы с подружками идем по магазинам. Петя насторожился, вспоминая, где он оставил заначку: «Вроде в носке?» - И чтобы к моему приходу весь этот мусор в подвале убрал! – она вновь возвысила голос, будто тренируясь перед оперным выступлением. - Но мы хотели там прибраться через месяц… - промямлил Петя. - Я решила – сегодня! – отрезала жена. Потом вдруг ее голос смягчился, и она добавила, - если сделаешь это, то я, возможно, окажу тебе вечером благосклонность. «Плакала моя заначка!» - в отчаянии подумал Петя. А жена, больше ничего не говоря, удалилась, гордо задрав голову. «Корова! - грустно подумал Петя, - она думает, мне ее очень хочется!» И действительно, его ненаглядная, дама, что называется, в теле, вся в складках, этакий «центнер в юбке» могла заставить мечтать о себе очень немногих представителей мужской половины человечества. И Петр, волею судьбы оказавшийся ее супругом, не относился к числу тех счастливцев. С тех самых пор, когда ее разнесло до этих размеров. - Я ушла! – раздался из глубины дома людкин голос, - завтрак на столе! Затем хлопнула дверь и наступила блаженная тишина. Петр посмотрел несколько мгновений в потолок, тяжело вздохнул и скатился с кровати, оказавшись на четвереньках на полу. В мозгах тут же ударил колокол, но бедолага стоически выдержал этот удар судьбы. Взгляд его упал на носки, которые валялись тут же. Не нужно было выворачивать их наизнанку, чтобы понять, что никакой заначки там не было – они были абсолютно плоскими, растоптанными людкиными ногами. Однако Петя добросовестно их ощупал, все-таки надеясь на чудо. Чуда не произошло, как и с ботинками, в которые он заглянул, когда приполз в прихожую. - Вот стерва! – беззлобно пробормотал он и встал на ноги. Земля покачнулась перед глазами, он тоже, но вовремя схватился за дверь. Дверь услужливо открылась, и Петр шагнул в проем. В сенях он оглянулся по сторонам и потер виски, напрягая извилины. Взгляд его остановился на одной из половиц. - Ага, - крякнул он, и вновь опустился на четвереньки. Половица легко поддалась усилию с его стороны. Он вытащил ее и опустил руку в образовавшуюся брешь. Следом за этим на белый свет явились чекушка водки и радостная петькина улыбка. Пробка была тут же скручена, и содержимое бутылочки весело забулькало в петькиной глотке. - Эх, надо было и деньги туда затарить, - выдохнул он и поставил доску на место. На кухне его ожидал стакан воды, накрытый ломтем хлеба. - Любит меня жена, ох любит! – воскликнул он и проглотил завтрак. Добил чекушку и запил ее стаканом воды. Осточертевшая жена сразу куда-то уплыла, а ее место заняла та, молодая, задорная и стройная красавица, которую он когда-то встретил в парке, и, впоследствии она стала его женой. - Вернуть бы все назад, - вздохнул Петя и полез в подвал, подбадривая сам себя, - если, не дай бог, не сделаю, что она хочет, с живого, ведь шкуру спустит! Подпол его встретил полумраком, и даже включенная лампочка не полностью рассеяла тьму. Петя взглянул на груду кирпичей в дальнем конце сырого помещения. Остатки фундамента бывшей русской печи. Работы на весь день. Дом старый, годков эдак двести, а печь они разобрали только пару лет назад, когда к ним, на окраину большого города, дотянулись газовые трубы. Еще дед и прадед его топили эту печь, и еще бог знает сколько поколений предков до них. А раньше, давным-давно, может даже и тысячу лет назад в этих местах были капища Перуна и места эти – святые. Так утверждал дед. Однако Петя, памятуя о своей благоверной, не стал слишком углубляться в воспоминания, а принялся за разбор исторического завала. Он стал оттаскивать кирпичи из завала и аккуратно их укладывать в сторонке. Уже стал появляться деревянный поддон, на который Петька и свалил их, когда разбирал печь. Но через пару минут этого нехитрого занятия, он весь взмок и полез наверх за кружкой воды. Руки тряслись, ноги дрожали, так что не стоит удивляться, что Петя не устоял на лестнице. Нога соскочила со ступеньки, а рука, в свою очередь, не удержалась на перилах. Уже в полете Петя подумал, что, быть может, далеко не всегда стоит повиноваться жене, которая ворует твои заначки. Затем его затылок соприкоснулся с полом и все мысли исчезли. Вместе с сознанием… «Почему все фиолетовое?» - лениво подумал он, приоткрывая глаза. Фиолетовый свет заливал подвал неравномерно, его источник явно исходил из груды кирпича, из того места, которое Петька успел освободить. Вставать не хотелось, но вместе с тем он чувствовал себя как-то иначе, чем до этого. Дышалось легко, от затхлости и сырости в подвале не осталось и следа. Нет, они, конечно, остались, но легкие Петьки их уже не улавливали! И голова не болела, даже в затылке, которым он шмякнулся о землю. От вчерашнего бодуна, как и от сегодняшнего хмеля не осталось и следа. И даже на душе у него запели птички! Петр пошевелился и сел. И удивился – нигде не заболело и не прострелило. - Всегда б так падать! – пробормотал он и увидел птичку, которая сидела на открытой форточке подвала и заливалась. - Так вот кто поет, - пробурчал он, - а я думал, это у меня в душе. Он поднялся на ноги и птичка улетела. Он кивнул, вздохнул для приличия, хотя настроение его вовсе не испортилось, и поковылял в ту часть подвала, откуда исходило фиолетовое свечение. Оставшиеся кирпичи подсвечивались снизу неярким мерцанием. Кое-где оно пробивалось прямо сквозь поддон, на котором они лежали. Свет пробивался в тех местах, где Петя уже убрал кирпичи. - Чтобы это значило? – Петр почесал в затылке, и принялся вновь за работу. Через несколько минут все кирпичи были убраны с поддона, и Петр вытер пот со лба. Вернее, хотел вытереть, но пота на лбу не было, как и усталости, с которой он приходит. Петр пожал плечами и сдвинул поддон в сторону. Источник фиолетового свечения остался на месте, только теперь явственно просматривался квадратный люк в полу, по контуру которого и пробивался свет. - Похоже у меня с бодуна крыша едет, - прошептал он. Ведь он прекрасно помнил, что два года назад, когда он разбирал печь, в земляном полу не то, что люка, щелей не было! Петька несколько раз моргнул, потом зажмурился и вновь открыл глаза. Люк в полу никуда не делся. Петька еще раз почесал в затылке, взглянул наверх, где прошла его бесславная жизнь, потом вниз, где неведомый свет пробивался из-под земли, решительно нагнулся, просунул пальцы в щель, из которой шел свет, подцепил пальцами край доски и дернул вверх. Взору его открылась лестница, залитая фиолетовым светом, она спускалась в комнату, освещенную так же. - С каждой минутой все интереснее, - сказал Петя, ступая на лестницу, - что ж, веди вперед меня, мой сон! С комнатой ничего необычного не обнаружилось, комната, как комната, три на три метра, никакой обстановки, дощатые стены и пол, вот только источник света остался тайной, фиолетовое свечение лилось и мерцало как будто из ниоткуда. Свет лился, как бы из воздуха. И еще: в комнате была еще одна лестница. И над этой лестницей тоже был закрытый люк! Петр, решив прикинуть все за и против, вдруг обнаружил, что ни за, ни против, нет ни одного аргумента. - Ага, - сказал он сам себе, и понял, что здесь еще нет эха, - значит нам туда дорога! Произнеся это, он поднялся по второй лестнице и толкнул люк. Люк открылся без малейших усилий, даже без скрипа. Но Петьку уже ничего не удивляло. Откинув крышку люка, он выбрался в новое помещение. Его взору открылся еще один подвал. Но этот подвал не шел ни в какое сравнение с его подполом. Он был огромен, стены терялись где-то за горизонтом. И еще! Петя аж задохнулся от восхищения. Это был винный погреб! - Вот это богатство! – воскликнул он и схватился за первую попавшуюся бутылку. На бутыли была надпись на непонятном языке, но Петька не стал заморачиваться по этому поводу. Одним движением, размазав вековую пыль по стеклу, он сорвал сургуч и принюхался к аромату, исходившему из горлышка. - В-в-великолепно! – крякнул он и приложился к живительному источнику. Вино действительно было отменным, и Петр не устоял. Пока бутыль не опустела, он не смог оторваться от нее. Допитая бутыль полетела на пол. - Вот это напиток! – выдохнул он, - божественно! Чтоб я так жил! Где-то вдалеке хлопнула дверь, и раздались шаги. Петр оглянулся по сторонам, и юркнул за ближайшую бочку. Шаги приближались. Петр выглянул из своего укрытия и увидел человека, который шел прямо к нему по длинному коридору между бочек. С первого взгляда Петр понял, что это охранник. Петя начал озираться по сторонам в поисках того, что привело его сюда. По сторонам он ничего подозрительного не заметил, но на потолке были натыканы тут и там камеры видеонаблюдения. «Ни фига себе! – подумал Петр, - Прямо Форт Нокс какой-то!» Приблизившийся уже охранник, наконец, подал голос: - Эй, мужчина! Вылезайте из-за бочки, я вас вижу! Петр сконфузился и вылез из-за бочки. Охранник подошел к нему, при этом он прошел прямо по закрытому люку, не обратив внимания на фиолетовый свет, который пробивался из-под земли. «Возможно, он его не видит», - почему-то подумалось Петру. - Ой, Петр Иваныч, как вы тут оказались?! – испуганно воскликнул охранник. - Я… Э… - промычал Петр, не менее испуганно, чем охранник. То, что он удивился - слабо сказано! - Что с вами стряслось, Петр Иваныч? – охранник сделал большие глаза. И действительно, Петр выглядел хуже некуда: на опухшем лице с трехдневной щетиной сверкали безумные глаза, картина удачно дополнялась линялыми джинсами и грязной рубахой. Бомж – не иначе! Петр промолчал, ибо сказать ему было нечего. И вообще вся эта ситуация напоминала ему сон, какой-то странный сон. Вот он сейчас проснется и… Затянувшуюся паузу нарушил охранник. - Петр Иваныч, давайте я провожу вас в ваш кабинет! – скороговоркой выстрелил охранник, поняв видимо, что нарушил субординацию. - В кабинет? – пробормотал Петр, запинаясь, - конечно, проводите. Они пошли по коридору между бочек, охранник впереди, а Петр сзади. Выпитое вино подействовало расслабляюще, Петр даже не опьянел. Он взирал на всю эту бесконечность винных бочек, в восхищении пытаясь понять, где же он все-таки оказался. Но через минуту винная бесконечность кончилась, они покинули погреб и поднялись по лестнице на первый этаж большого и светлого здания. Все здесь – размер окон, коридоров, комнат, красота и великолепие отделки, и даже сама торжественная атмосфера, напоминало дворец. Петр прошел с охранником до второго этажа, где тот его оставил у двери, отделанной золотом. Дверь, своим размером, напоминала Триумфальную арку. Петр оторвал взгляд от двери и оглянулся по сторонам. Охранника, как, впрочем, и никого другого, уже было не видно. - Раз уж я здесь… - сказал он, и толкнул дверь. Кабинет, открывшийся ему, напоминал своими размерами скорее спортзал, чем комнату. За гигантским столом сидел, кто бы вы думали? Он сам! Только этот «он сам», то есть Петр, выглядел совсем иначе, нежели тот, что вошел в кабинет. Нет, внешность была, безусловно, идентична, но вот одежда и сама манера держаться! Петру показалось, что перед ним восседает сам Пуп земли. И этот Пуп земли не отрывал глаз от каких-то бумаг, пристально их рассматривая. Челюсть у Петра отвалилась, и он подумал, что сейчас хлопнется в обморок. Да, это был он сам, никаких сомнений в этом не было, но каков! После некоторой паузы тишина была нарушена, и нарушил ее, как вы уже догадались, не Петр, тот был просто не в состоянии. - Что?! – резко сказал Пуп земли, и это был голос Петра, отличающийся только силой, уверенностью и властностью. Петр ничего не ответил, дивясь своему голосу, услышанному со стороны. Тогда Пуп земли оторвал взгляд от стола, и удивленно уставился на визитера. Результатом этого стала потеря дара речи уже хозяином кабинета. Немая сцена продолжалась несколько долгих мгновений. Затем, наконец, Пуп земли, сделав над собой усилие, произнес: - Как это… Мне чудится!? - Могу сказать то же самое, – пробормотал Петя. Двойник встал, приблизился к нему, всмотрелся в его лицо, икнул, резко развернулся и решительным шагом направился к шкафу со встроенным баром. Через мгновение первая рюмка коньяка была им уже проглочена. После этого он оглянулся и еще раз взглянул на Петра, видать рассчитывая, что видение исчезнет. Видение не исчезло. Вот он стоял здесь, полная его копия, он сам практически, весь грязный как бродяга, немое напоминание о том, что богатство не вечно! Двойник обернулся обратно к бару, налил еще рюмку, опять посмотрел на Петра, сказал: - Ой, что же это я! – налил еще одну рюмку и подал ее Петру. Как вы уже догадались, Петр не отказался. Они подняли рюмки и чокнулись. - Все-таки, какое удивительное сходство! – сказал двойник. - Да, - отозвался Петя, - вы удивительно на меня похожи. С этими словами он опрокинул рюмку в себя. Двойник последовал его примеру. При этом, после проглоченного коньяка, крякнули оба совершенно одинаково! - Дела, - пробормотал Петя, - а вы кто? - А вы не знаете, кто я? – удивился двойник. - Пока что я вижу, что вы точная моя копия, - ответил Петя, осмелев после коньяка. - Я самый богатый человек этой страны, - сказал двойник вновь обретшим силу голосом, - олигарх Петр Иванович Иванов! - Надо же, - пробормотал Петя и оглянулся по сторонам, на отделанный золотом кабинет, - впрочем, наверное, этого и следовало ожидать после увиденного здесь. - А вы кто? – спросил в свою очередь олигарх Иванов. - А я просто Петя Иванов, и Ивановичем меня не зовет никто. - Интересно, - сказал Петр Иваныч, - откуда вы, человек-сюрприз? - Да вот, из этого же дома, только он как-то попроще выглядит, значительно проще. Олигарх опять подошел к бару, разлил коньяк по рюмкам, одну подал Петру, а вторую оставил себе и залпом влил в себя содержимое рюмки. Петр в долгу не остался. - Теперь гораздо лучше, - вздохнул олигарх, - однако то, что вы – Петр Иванович Иванов, это еще не так удивительно. У меня полно полных тезок – слишком распространены, и имя, и отчество, и фамилия. Но внешность! Он обернулся к окну. Петр тоже посмотрел в окно. - А на месте вон того пруда у моего дома канава, - сказал Петр, - и там не лебеди плавают, а вороны каркают. - Все это еще ничего не объясняет, - сказал олигарх, - вы утверждаете, что… - он вдруг замялся и спросил, - как вы вообще оказались в моем доме? Как вас пропустила охрана? - Я вышел из подземного хода, аккурат, в ваш винный погреб, - ничуть не смутившись, заявил Петр, - там-то меня охранник и поймал. Принял за вас, удивился моему внешнему виду, и проводил в ваш кабинет. - Да, любопытно, не знал, что у меня тут есть подземные ходы… Тем более, что я сам, не этими, конечно, руками, но сам, строил этот дом. Если только строители что-то забыли… Надо будет разобраться. Впрочем, давайте еще по рюмочке. За знакомство. - Конечно, не откажусь! – Петра не надо было долго уговаривать. Пока олигарх наливал себе и своему двойнику, в дверь постучали и, не ожидая ответа, в кабинет вошла высокая статная женщина, чертами лица удивительно похожая на жену Петра в молодости. «Люда, ты!» - прокричал Петр мысленно, не дав сорваться этим словам с языка. А она встала как вкопанная, измеряя его взглядом. Потом олигарх обернулся, она увидела и его, и схватилась за сердце. - Как это! – прошептала она. - О, Люда! – сказал Петр Иваныч, и наступила очередь Пети покрываться испариной, - Да вот, встретил своего двойника. Знакомлюсь. Может быть, как-то пригодится человек. Они выпили еще по рюмке, при этом жене олигарха потребовался целый фужер, чтобы придти в себя. - А ведь даже и не отличишь, - пробормотала она, и отправилась восвояси, забыв даже, зачем заходила к мужу. - Да что же это я вас держу у порога, - опомнился вдруг Петр Иваныч, - идемте к бассейну. Легкий завтрак, отдохнем. Там вы мне все и расскажете. - Отлично! – согласился Петя. Они вместе прошли по длинным коридорам, сопровождаемые изумленными взглядами многочисленной обслуги, и вышли во двор дома. Вода в бассейне, который был размером с «Олимпийский», переливалась в солнечных лучах. - Вот это да! – прошептал Петр. Петр Иваныч скинул пиджак и опустился в шезлонг, стоящий на берегу бассейна под солнечный зонтик. Петр непринужденно опустился в соседний. Тут же появился степенный дворецкий. Он измерил Петра недоуменным взглядом, затем посмотрел на олигарха, безошибочно определил в нем хозяина, и поинтересовался: - Что-нибудь принести, Петр Иванович? - Нам что-нибудь легкое, - сказал олигарх. - Счас бы курочку, - пробормотал Петя. - Вы голодны, мой друг?! – Петр Иваныч вскинул брови, потом обернулся к дворецкому, - Сделайте курочку. И бутылочку коньяка, моего любимого, пожалуйста. Фруктов. Дворецкий удалился, и через минуту бутылка коньяка и фрукты уже стояли между ними на столе. Дворецкий разлил коньяк по рюмкам и удалился вновь. - Так как вы на счет моего предложения, дорогой друг? – поинтересовался олигарх, поднимая свою стопку и жестом приглашая Петра последовать его примеру. - Какого именно? – Петр последовал его примеру. - Готовы ли вы заменять меня на некоторых мероприятиях? Естественно, - он бросил взгляд на одежду двойника, - ваш уровень жизни станет неизмеримо выше, нежели тот, который вы имеете сейчас. Олигарх подмигнул Петру и опрокинул рюмку в себя. - Это стоит обдумать, - сказал Петр и проглотил свой коньяк. В его голове, вдруг, впервые в жизни, зашевелилась мысль и появилась некая идея, которой, впрочем, он не собирался делиться со своим полным тезкой. - Мой дом, - вместо этого сказал он, - меньше вашего раз эдак в сто. На столе, за которым они сидели, лежала газета, точно такая, какую он видел сегодня у себя дома. Обычная городская газета, то же число, тот же год, только на первой полосе красовался тот самый дом, в котором он сейчас находился. А такого дома в его городе не было, в этом Петр был абсолютно уверен! Над изображением дома имелся и заголовок, который гласил: «Олигарх Иванов устраивает прием в честь зарубежных гостей». Подзаголовок гласил: «На мероприятии ожидаются самые богатые люди России и Европы». Петр присвистнул и поднял глаза на олигарха: - Да, видать, вы, Петр Иваныч, большая шишка! - И вы, Петр Иваныч, можете стать большой шишкой, - олигарх посмотрел на него, - я не говорю, конечно, что такой же, как я. Но, все-таки, значительной. Петр почесал в затылке, опрокинул очередную рюмку коньяка и закусил лимоном. - Очень интересное предложение, - сказал он, - я обязательно его обдумаю! Тем временем принесли курицу, и он принялся за еду. Олигарх, глядя, с какой скоростью исчезает курица в чреве двойника, решил, что его предложение будет с благодарностью принято, причем услуги Петра ему обойдутся гораздо дешевле, чем представлялось раньше. А Петр, пока жевал, обдумывал свой план. Навязчивая мысль, засевшая у него в голове, никак не давала ему покоя. «Хорошо быть двойником олигарха, очень хорошо! – он метнул взгляд на бассейн, на дом, - Но!» Но ему хотелось все и сразу! Некий червяк, засевший в душе, нашептывал ему, что он может получить все это! Жена, его Людка(!), сохранившая свою красоту, не растолстевшая как корова, которая ждала его дома! Вся эта роскошь, слава, одним словом, настоящая жизнь, а не то существование, которое влачил он! Между тем с курицей было покончено и они с олигархом хряпнули еще по рюмочке. К их столику подошел уверенный человек, с твердым взглядом и прямой осанкой. - Петр Иваныч, - обратился он к хозяину дома, при этом его взгляд без удивления скользнул и по Петру. - Да, Митя! – отозвался олигарх, уже подобревший от выпитого коньяка. - Необходимо решить некоторые вопросы с зарубежными гостями, - сказал тот, уверенный, которого назвали по-домашнему, Митей. - Я думаю, ты и сам прекрасно справишься, - олигарх кивнул ему, - а я сегодня буду общаться с моим новым другом. Позови-ка, дружок, дворецкого. Митя более внимательно взглянул на Петра, рассмотрел его, отвернулся и вышел. Через несколько секунд появился дворецкий. - Нам бы в баньку, любезнейший, - обратился к нему олигарх, затем оценивающе оглядел Петра и добавил, - еще комплект приличной одежды моего размера. И все принадлежности, чтобы побриться, помыться по-хорошему. - Будет сделано, Петр Иваныч, - дворецкий с поклоном удалился. Через час, успев закончить бутылку, и прихватив с собой следующую, олигарх с Петром уже сидели в сауне. Без одежды их было не отличить, оба чистые и свежевыбритые, они напоминали близнецов. - А моя Людка-то… - заплетающимся языком декламировал Петр. - Так у тебя тоже Людка?! – язык олигарха заплетался также. Тем не менее, восхищение явственно слышалось в его голосе. - Конечно! И на твою похожа! - Вот дела, - говорит олигарх, - да! Слушай, дружок, не из параллельного ли ты мира? - А все может быть, - Петр почесал в затылке. - Никогда не верил в эту чушь, - олигарх последовал его примеру, - и вот, на тебе! - Говорят, на этих местах раньше капища Перуна были. Святые места, энергетика там всякая… - Надо будет каких-нибудь экстрасенсов-уфологов привести, - согласился Петр Иваныч, - официальная наука тут вряд ли поможет. - Угу! – пробубнил Петр. - И это явление, дверь в параллельные миры, надо как-то использовать, с выгодой для себя. Так что ты, тезка, об этом больше никому! Ведь мы партнеры! - Конечно! – крякнул Петр, - Партнеры! Они ударили по рукам и Петя продолжил: - Так вот, говорю, моя корова-то, совсем стервой стала! Гоняет меня туда-сюда, я у нее как под каблуком получаюсь… А я пью, вследствие всего этого. - Ты теперь часто пить не будешь, - заявляет олигарх, - только по случаю. А как деньги у тебя заведутся, и корова твоя успокоится. - Я ведь пью-то отчего? – оправдывается Петя, - от жизни такой… - Ясно. Ну что, нагрелся? - Я уж перегрелся! - Ну, пошли в бассейн. Они с разбегу запрыгнули в здоровый бассейн, вынырнули оттуда. В дверь постучали. - Заходи! – крикнул олигарх. На пороге стоял дворецкий. - Чайку, Петр Иваныч? – он переводил взгляд с одного на другого, не в силах их различить. - Что, уже непонятно, кто есть кто?! – воскликнул обрадовано олигарх, - Так-то! Давай, неси! Покинув сауну, они продолжили выпивать у бассейна. Смеркалось. А двойники все пили и пили. Петр все еще немного соображал, а олигарх уже начал заговариваться. Ну конечно, у Петра стаж-то побольше, хотя и были они одним и тем же человеком, только из разных миров. - А пошли-ка, дорогой двойник, - сказал вдруг Петр, - прогуляемся на экскурсию в мой мир! - А пошли! – пробормотал олигарх, - покажешь мне свои хоромы. И они отправились в винный погреб. Их было теперь совершенно не отличить, разве что у олигарха пиджак был черным, тогда как у Петра серым, да наличие золотых часов отличало хозяина дома. Петр с трудом нашел место у большой бочки, где пробивался из-под земли фиолетовый свет. Подцепил люк руками и открыл. - Ни хрена себе! – не сдержался олигарх, - и это все время было здесь?! И это при том, что тут ничего не было! Нет, это только сегодня могло открыться… Они спустились в фиолетовую комнату, поднялись по другой лестнице и оказались у Петра в подвале. - Ну и бардак у тебя здесь! – воскликнул олигарх, глядя на горы кирпича, раскиданного по подполу. – Как на раскопках! - А то! – хмыкнул Петр, - ты подожди здесь. Я поднимусь, посмотрю, Людка дома ли? А то съедет крыша, как двоих увидит. - Ага, - сказал Петр Иваныч и привалился к перилам лестницы. Петр поднялся наверх. Жены еще дома не было. Когда он вернулся в подвал, олигарх вовсю храпел, лежа прямо на ступеньках. - Ну да, - пробормотал Петр, на которого переход через фиолетовый свет опять подействовал отрезвляюще, - на это я и рассчитывал! Он затащил олигарха в дом, снял с него костюм, часы и напялил на него свои старые шмотки. И в этом виде положил около кровати рядом с вонючими носками, приговаривая при этом: - Не все коту масленица! Потом сам снял пиджак, который получил у олигарха, аккуратно упаковал его, и убрал в свой тайник под половицами. Надел часы Петра Иваныча, его костюм и отправился в обратный путь. В винном погребе он прихватил три бутылочки винца, и уже хотел подняться в дом, предвкушая ночь с женой олигарха, как вдруг задумался: А где же, черт возьми, она эта самая спальня, где обретается она, Людка, не его, но такая желанная и красивая?! И чтобы как-то поддержать себя в этой ситуации, он опрокинул бутылочку, и к нему вернулось расположение духа. Ведь теперь ОН здесь был хозяином и обладателем самого большого состояния в России! Так что и Людка теперь никуда не денется, и переспать с ней можно и завтра! Поэтому Петр и отправился прямиком в кабинет олигарха, где и расправился с остатками алкоголя. Затем винцо он запил коньяком из бара, и благополучно отрубился, причем тоже на полу! Наутро Петр проснулся от пинка под зад. Он приоткрыл один глаз, думая, что увидит Людку – вчерашнее запомнилось ему не очень хорошо, но увидел своего двойника. Тот стоял в его, Петра, грязных шмотках и смотрел на него. И было что-то такое в его взгляде, недоброе, что Петру захотелось вновь оказаться под каблуком у Людки, таким родным, нежели здесь, в этом дворце, таком чужом! - Ты че это, собака, подменить меня решил? – возопил олигарх. - Я просто… - начал Петр, и сел на полу. Рядом он увидел неоконченную бутылку вина и, схватив ее, отхлебнул из горла. На душе сразу полегчало. – Я просто хотел вам показать условия своей жизни, а вы там отрубились. - Как же я оказался в твоих гребаных шмотках?! – заорал олигарх, - и что делают мои часы на твоей оглобле?! - Не знаю, может Людка переодела, - Петр сделал еще глоток и почувствовал себя на высоте положения. - Твоя Людка взбучку мне с утра устроила и в подвал погнала работать! У тебя всегда на завтрак стакан воды и кусок хлеба? - Да, частенько… - хмыкнул Петр, - почему у вас щека красная? - Это оплеуха от твоей Людки! Нет уж, мне своя Людка больше нравится. И все твое житье-бытье на хрен мне такое не нужно! Ну что, путешественник между мирами, допивай свой портвейн, или что ты там у меня спер, снимай мои часы и отправляйся к себе домой! И больше не возвращайся! - Но вы же говорили!... – взмолился Петр. - Говорил, да передумал! Хоть ты и мой двойник, но характер у тебя… тоже мой. Поэтому доверять тебе нельзя. Ну что, сам уйдешь, или охрану позвать? - Сам, сам! – простонал Петр. Они отправились к винному погребу. По пути Петр Иваныч прихватил с собой двоих охранников. - Я сам иду! – взмолился Петр. - Иди, так надо! – оборвал его олигарх. В молчании они достигли заветного люка. - Ну ладно, - сказал олигарх, - пока, пришелец. Советую тебе там со своей Людкой разобраться. - А можно, Петр Иваныч, я к вам приходить иногда в гости буду, когда Людка достанет? – спросил Петр. - Нельзя. Мне и без тебя неплохо живется, зачем же мне еще один… я. На двоих делить негоже, так можно и без всего остаться. Так что, оставайся-ка ты, брат, в своем мире. Да и потом, кто тебя знает, что ты оттуда притащить можешь. Пока! – он его подтолкнул к люку, и Петр отправился восвояси. Олигарх поставил одного охранника около люка, чтобы тот не выпускал из него никого. А второго забрал с собой. Ему-то он и дал распоряжение забетонировать люк, и чтоб толщина бетона в том месте была не менее метра! Что, в тот же день, в точности и исполнили. Петр, тем временем, вылез из фиолетовой комнаты в подвал. Он потихоньку прокрался наверх, в дом, и тайком от Людки, которая валялась перед телевизором, вышел на улицу. Сел Петр на завалинку, закурил, взглянул на небо, вздохнул: - Как же так-то. Мог бы все ведь получить! Ну хоть не все, но много! А остался с чем? Ответом ему послужили слова радиопостановки Пушкина, донесшиеся из соседнего дома: «На пороге сидит его старуха, А пред нею разбитое корыто». И в этот самый момент, в фиолетовой комнате, появилась еще одна лестница, а над нею еще один люк в параллельный мир. Но Петр об этом, конечно, не знает, потому как утро вечера мудренее, и только после утреннего людкиного тумака, он вновь отправится в подвал разбирать старую печь.